ночь
перед завтрашними похоронами.
Невероятно.
Меньше недели назад кто мог
вообразить такие сцены?
Суббота.
Диана была подлинным воплощением
ума, сострадания, долга, стиля и красоты.
Настоящая британская девушка.
Которая вышла за
пределы национальности.
Она обладала природным благородством.
Не принадлежала ни к одному классу
и доказала за последний год,
что ей не нужен королевский титул,
чтобы продолжать творить свое
особенное волшебство.
В заключение я хотел бы поблагодарить
господа за те малые милости, которые
он даровал нам в этот страшный час,
забрав Диану на пике красоты и блеска.
Когда она обрела радость
в своей личной жизни.
А прежде всего мы возносим хвалы
за жизнь этой женщины, которую
я горжусь называть своей сестрой.
Уникальной, сложной, невероятной
и незаменимой Дианой,
чья красота, и внутренняя, и внешняя,
никогда не сотрется из нашей памяти.
Два месяца спустя.
-- Что, бежишь к своей подружке?
-- Ну-ну.
Надеюсь, она выкажет тебе уважение?
Ей есть за что быть тебе благодарной.
Мистер Спаситель монархии.
Сомневаюсь, что она так считает.
-- Робин, рад видеть.
-- Премьер-министр.
Просто Тони, пожалуйста.
Премьер-министр, Ваше величество!
-- Присаживайтесь.
-- Благодарю.
Приятно видеть после
такого трудного лета.
Имею в виду визит в Индию и Пакистан.
Где ваши высказывания об окончании
исторических разногласий были
приняты очень хорошо.
И встреча глав правительств
стран Содружества.
Я говорил с премьер-министром Малайзии,
и он сказал, насколько благодарен за вашу
твердую позицию по
ряду стран и Нигерии.
Я хотел передать вам сразу, но...
вас практически оккупировали.
Надо полагать, такие мероприятия
довольно затруднительны?
24 главы правительств, и каждый
требует от вас личной аудиенции.
Кроме того, мы не говорили наедине
с прошлой недели.
-- И я хотел принести свои извинения.
--За что же?
Если вам показалось, что
на вас оказывали давление,
-- направляли.
-- Нет. Нет, отнюдь.
Я думаю, мне никогда не понять,
что же произошло этим летом.
Ну...
Обстоятельства были
исключительными, мэм.
И, в конце концов, вы проявили
большую личную силу, отвагу и смирение.
-- Вы путаете смирение с унижением.
-- Это неправда.
Вы не читали открытки у стен
дворца в ту пятницу.
Но история покажет: для вас
это была удачная неделя.
А для вас еще удачнее, мистер Блэр.
В году 52 недели, мэм.
2,5 000 с тех пор,
как вы стали королевой.
Люди, оценивая ваше наследие,
-- не вспомнят несколько дней.
-- Правда?
Вам не кажется, что расположение,
которое люди питали
к этому институту,
-- весьма ослабло?
-- Нет. Отнюдь.
Сейчас вас уважают,
как никогда раньше.
Говорят, некоторые из ваших советников
были неискренними в своей поддержке.
О, один или два...
как лидер не смог бы
добавить свой голос в этот хор.
Увидели заголовки, подумали:
"Однажды это может случиться со мной"?
И случится, мистер Блэр.
Внезапно и без предупреждения.
Что ж, приступим к нашим
неотложным делам.
О, смотрите.
Люблю вот это время суток.
Пройдемся, пока светло?
На следующей неделе часы
переводят--темнеть будет до пяти.
Вы любите прогулки?
--Люблю.
-- Отлично!
Всегда думала, что эти встречи имеют
больше шансов на успех, если премьер
любит прогулки. Вообще-то
мне лучше думается на ногах.
Я всегда была против
этих вечных посиделок.
Хорошая прогулка всегда помогает.
Каждый 4-й хотел избавиться от меня?
Только полчаса, не больше.
Но потом вы приехали
в Лондон, и это прошло.
Чтобы меня так ненавидели...
-- Это было тяжело.
--Да.
Очень.
Теперь людям подавай гламур
и слезы, большой спектакль.
Я не очень в этом сильна,
и никогда не была.
Предпочитаю держать
свои чувства при себе.
И глупо полагала, что именно
этого хотел народ от своей королевы.
Не устраивать шума,
не выставлять эмоции напоказ.
Сначала долг, потом личное.
Так меня вырастили.
Ничего другого я не знала.
Вы были так молоды, став королевой!
Ну...
Да.
Да, девочка.
Но я вижу, что мир изменился.